Чужое тело-1 - Страница 57

А графины вот задумали, в известной подлой традиции, крестьян перебить. Чтобы не мешались.

— Все вон. — Сказала королева резко.

И куда подевалась та добрая и слезливая тетушка на троне? Теперь там сидело вообще не пойми что. Царевна Софья, как с картины Репина. Лицо разом утратило всю доброту и стало жестким, глазки мелкие и черные, аж сверкают.

Придворные, толкаясь локтями, потянулись к выходу. Не быстро, соблюдая остатки достоинства, но поспешая.

— ВОН! — Крикнула королева.

Все вломились в двери, как нарки при милицейском рейде. Я уж опустил руку на пояс, вспоминая про верную дубинку и прикидывая, как бы всю толпу на улицу, чтобы в клубе ничего себе не переломали… Толпа страшная сила.

Пока думал, никого не осталось, даже охраны. Только графины, королева-мать и я. Про меня-то все и забыли.

— Я немедленно отправлю верные вам войска к границе закатного герцогства. — Сказал граф Дюка. — Мы выжжем каленым железом всю скверну.

— А ленивые скоты пусть больше трудятся. — Поддакнула графиня Нака. — Герцогство богатое! Сколько они нам налогов не доплатили?

— Больше пятидесяти тысяч золотых. — Глядя в сторону, ответил толстый граф Лург. Голос его был удивительно тонок, я как услышал, так и не перестаю удивляться. Яйца ему отрезали, что ли?

— Кто отправляется? — Спросил самый тихий, граф Урий. Тот самый тощий, кто чаще молчал, чем говорил.

— Я. — Отрезал граф Дюка. — Такое сложное дело я не могу никому доверить. Возьму с собой рыцарскую сотню.

— Не мало ли будет? — Деловито поинтересовался толстяк-кастрат.

— В самый раз. С кочевниками драться не собираюсь, на это отряд Каллуфа есть, а быстро зажму крестьян и обратно. Основные войска сейчас нужны здесь, не мне вам объяснять почему!

Нет, ну объяснил, объяснил бы, мы б послушали… Я, например, совершенно не в курсе, что тут да как. У меня от прошлого принца только знания языка остались, да и так, по мелочи иногда что дрогнет в груди, когда предмет какой-нибудь увижу или место.

— Мальчик мой! — Ну вот, про меня вспомнили. Снова на троне у нас сидит добрая тетушка. — Что ты тут делаешь?

— Но матушка! — Я скорчил гримасу. — Вы же не давали мне разрешения удалиться! Вот я и остался…

— О, сынок мой… — Всплакнула королева-мать. — Идите, конечно идите! Виконты-то где? Твои благородные братья!

А, это она про рыжих чубайсов.

— Ждут в карете, мама. — Наугад ответил я. — Ну, я пошел? Уррра, сегодня снова можно будет покататься по городу! Можно же, мама?

Вот так, сыграв дурачка и получив свой леденец, я вприпрыжку сбежал по лестнице.

Ну да, конечно, где ж нашим рыжим ещё быть-то, как не в бричке? Как раз они занимались тем, что подталкивали друг друга локтями и сумрачно хихикали, поглядывая то на сержанта, то на мастера Клоту.

Подошел я к ним сзади, потому и слышал много.

— …сам тебе говорю, они его ипут!

— Да ну?

— Ну да! Знаешь, какой обычай у этих альтзорцев? Пока одного парня девкой не сделает, то жениться не может, о как!

— А тот, кого сделали?

— А чё ему, он отряхнулся и дальше пошел. Мастер, что молчишь?

Мастер Клоту кинул страдальческий взгляд на меня.

Ну, я как-то даже совсем не обиделся.

— Благородные братишки вы мои… — Вклинился между ними на сиденье, обнял обеих за шеи. Интересно, не обнял ли я кого-нить так же на лекции в зале-то? Не хотелось бы, потому что жал я со всей силы. Только это и заставило чуть расслабиться, силы-то у меня и в том мире хватает, чтобы кого-нить придушить… Кто там рядом со мной на лекции сидел, Наташка? Эх, обидится она, не любит, когда её бесплатно обнимают! — Благородные братишки вы мои… Мерзкотварные! Поехали, что встал?

Выкатились из замка, я продолжал жать шейки уже покрасневших и сипевших братцев. Ну да, они-то если стаканы ко рту носили да ляжки телкам жали, а я меч держу да от сержанта пытаюсь оборониться.

Опомнился, отпустил.

— Что это вы, твари гадкие? Может, чего перепутали? А? — С этими словами вонзил локоть в ребра сначала одному, а потом другому. Опять же чисто научно, как меня научил Серега-большой. Есть у него такой полуфирменный удар, на коротких дистанциях работает замечательно, да и со стороны не видно.

— Эп!

Это братцы-похотливцы.

— Ой! — А это уже я. Ребра не такие прочные, не очень, но локти-то у меня тут не стучали год по жесткой груше в спортивном зале. — Ну-ка, гав… гов… гавн… Калич! Что это у тебя под рубахой? Вот это да…

Локоть я себе ушиб об недлинный, но острый нож. Узорчатый такой, рукоять вита золотой проволокой, гарда и пятка просто сделаны для того, чтобы на них драгоценностей и золота насыпать. По центру, там, где должен быть кровосток, идет серебряная полоска.

— Я не калич! — Возразил обиженно один брат.

Тут я осознал свой промах. Как на этом языке произносится "говнюк" я не знал, наверное, принц знал только культурные слова, и потому выбрал что поближе по смыслу подходит. Означало это… Ну, да какая разница? Ничего хорошего, в общем-то.

— Счас всажу его тебе в жопу, вот и будешь. Любишь остренькое?

— Гы-гы-гы. — Сказал второй виконт.

Ну что за мерзкие твари.

— Ну-ка, забыли ли вы, гадостники, что поначалу надо завести своих слуг, и с ними уже разбираться, а моих с… — Чуть не сказал слуг, да в последний момент поправился, — людей… Да, моих людей трогать — это все равно что меня обидеть.

— Да мы чё, мы ничё…

— Ершик свой забери… Дымоход прочистишь. — Я отдал нож. Держать его в руках я интуитивно признал неверным. На пропажу оружия могла отреагировать королева очередной придурью.