Чужое тело-1 - Страница 207

207

Вздохнув, я стал продумывать разговор с Лесным бароном. Устроить нападение на меня, что ли? И захапать этого умника?

Глава 46

Я пел о богах, я пел о героях

Мельница

Как-то незаметно кончились каникулы. Недолго, всего одна неделя. Я ещё раз съездил к Маше в Рязань, познакомился с её родителями. Папа с мамой решили, что я вполне приятный молодой человек, не то что некоторые… Какие это "некоторые", я решил не уточнять.

Ещё раз погуляли по городу, даже сходили в кино и целовались на последнем ряду, как совершенно дети. Целоваться на последнем ряду оказалось очень приятно. И что я в школе таким способом времяпрепровождения пренебрегал-то, сам не знаю?

Ни шатко ни валко пошло обучение в автошколе, собрали человек тридцать в самой большой аудитории института, прочитали лекцию про правила дорожного движения и распустили по домам. Ещё раздали телефоны инструкторов, с которыми мы должны были договариваться сами. Позвонил, представился, и через пару дней уже крутил баранку учебной семерки.

С инструктором договорились быстро. Показанных для обучения часов в автошколе — уже мной оплаченных в офисе — маловато было, решили с инструктором, что в дальнейшем наши расчеты с ним будут происходить по отдельной схеме. Ну и часов накатаю побольше, естественно… Инструктор только рад был.

Мастер Виктор наделал ещё штук двадцать бомб. Моё гранатометное отделение научилось хорошо с гранатами обращаться. Даже сержант сделал пару десятков бросков, учебных, и два боевых. Остался равнодушен, сказав, что от такого-то легко увернуться. Не молнии это.

Ох, вот что скажет он, когда увидит огнестрельное оружие?

А зима вступила в свои права жестко. В один день я проснулся от холода, встал, подошел к окну, и обомлел. Все, весь город был в снегу. Большие крупные хлопья кружились с неба, опадали на крыши домов и на залив. Мачты кораблей сковало льдом, паруса застыли как громадные ледяные реки. С крыш домов вниз протянулись длинные и широкие сосульки. А купола все обледенели, и сверкали на солнце множеством оттенков белого и синего.

Внизу, во дворе, перекликались рабы, сгребали снег. Пахло дымом и хлебом.

Раз за разом в воздух стали подниматься струйки дыма из печных труб. В замке тоже с чоканьем проклюнулась большая труба, оттуда потянулся белый дымок, запахло свежим печеным хлебом.

Я перегнулся через подоконник, посмотрел вниз. Рабы большими деревянными лопатами сгребали снег к стенам, освобождая проезд. Кутающиеся в большие халаты чернокожие просто проваливались в сугробы по пояс, если не по грудь. Снега навалило будь здоров. Вот теперь понятно, почему в Верхнем городе такие улицы широкие. Сколько же снега за ночь выпало, обалдеть просто.

Океан-то не замерзает. Волны стали серые, свинцовые, но катятся на берег как и прежде. Корабли чуть покачиваются на них, беззвучно. На двух мачтах теплятся сигнальные фонари, почти везде вьется дымок от печек. Около воды-то холоднее…

Странно, вода не соленая, а почему море-то не замерзает?

Корабли приходить в порт стали много реже. И жизнь в городе замерла, жители прятались за стенами своих домов, бросали в печки дрова и грелись, грелись, грелись. Холод проникал до костей, несмотря даже на жарко пылающую у меня в комнате жаровню. Сквозняки стали ощущаться, сидишь, граф Слав рассказывает про дальние страны, или барон Домин про историю тех стран и про взаимоотношения людей, их населяющих, ты киваешь ему, а по ногам как даст ледяным ветерком… И почему тут нормальных штанов нету? Или хотя бы дверей нормальных?

Барону Домину очень нравилось вино, которое в такую погоду в замке было принято подавать горячим, а мне очень нравились его истории. Барон умел рассказывать, умел удивлять. Тут, в Королевском университете, собрались не только теоретики, но и практики… Учитель физкультуры и математики в московском университете — каково? А вот тут запросто, фехтование и геральдика.

Как-то дошли и до религии. Вот тут профессор развернулся… Он был автором большого научного труда про сказки мира, который вот уже лет десять как хранится в библиотеке. И стоило коснуться любимой темы, как на следующее же занятие принесли мне сей труд, и барон Домин, периодически прикладываясь к чашке с подогретым вином, начал рассказывать.

Я сначала опасался того, что повторится история с профессором Гонку, который меня в сон неслабо так вгонял, но неожиданно все оказалось довольно интересно. Даже мастер Клоту, заглянув на пару минут, незаметно так остался в комнате. Послушать.

Умел рассказывать барон Домин.

Богов тут было много. Никто ещё не додумался до простой идеи, как извести конкурентов — объявить только своего бога правильным, а остальных богов злобными демонами. И потому тут, в этом мире, поклонялись множеству богов. Керр, Лилит и прочие, и прочие, и прочие…

Светлые боги, конечно же, добрые и благие боги. Это Керр, матерь богов, Фрейя, богиня любви и красоты, владетельница чудесного ожерелья… Нет, почему я не удивлен-то? Фрейя Ильрони, то есть Фрейя Ильронийская, особо покровительствовала светловолосым девушкам с зелеными глазами. Такие девушки считались посвященными Фрейе, и ежегодно оставляли на алтаре в храме прядь волос.

Девушки со светлыми волосами. Блондинки, то есть. С шестым бюстом, да? Кто ж таким не покровительствует… И еще богиня охоты Скади, богиня битв и сражений Лара, кроме того покровительствующая мастерам-оружейникам, и остальные.

Если есть светлые боги, то должны быть и темные? Ну, куда же без них. Темнобожие, собирательное название богов, вредящих и изначально ненавидящих человеков.

207